Подбор кредитов:
-
-
-
-
Лесь Заднепровский: "Мои дети, мой внук – это инвестиции в вечность, это то, что останется после меня" 31.05.2013
Лесь Заднепровский – один из известнейших героев украинской сцены, потомственный актер и Народный артист Украины. На его счету множество знаковых ролей, начиная от адмирала Нельсона и заканчивая гетманом Дорошенко. Он мастер перевоплощения в самых разнообразных амплуа – от гротескно-комедийных до трогательно-драматических. О том, как живется актерам театра в современной Украине, Александр Михайлович рассказал Prostobank.ua
Александр Михайлович, актерское мастерство часто помогает Вам в обычной жизни?
Безусловно, помогает. Актерское мастерство – это умение общаться с незнакомыми людьми, сходу видеть их достоинства и недостатки. Вся хорошая драматургия и хорошая литература построены на человеческих характерах. И когда мы ежедневно встречаемся с новыми людьми, то все наши актерские заготовки, наши матрицы поведения, так сказать, помогают быстрее приспособиться к человеку и понять его. Мы, как хорошие саперы, тратим меньше времени на «разминирование», нам легче найти контакт с человеком, когда понимаешь, какие психологические рычаги нужно нажать, чтобы расположить его к себе.
Вы играли много знаковых ролей – они сильно повлияли на Вас?
Конечно. Они стали базовыми для меня, для понимания себя во времени и пространстве. При этом повлияли на меня в положительном аспекте, потому что когда готовишься к незаурядным ролям, тем более историческим, овеянным ореолом славы, то за время подготовки поднимаешь множество фактажа и литературы. Это обогащает. Когда я готовился к роли адмирала Нельсона, я прочитал все, что было связано с эпохой Наполеона – от начала Французской революции до падения наполеоновской империи. Чем больше знаешь, тем больше хочешь узнать.
Какая Ваша любимая роль?
Я за свою жизнь сыграл столько ролей, что трудно сказать, какая из них любимая. Как говорят актеры, роли как дети, нельзя выбрать любимую. Чем шире амплуа – тем лучше актер. Когда я сыграл трагедию «Гетман Дорошенко», обо мне начали говорить как о драматическом, трагедийном актере. Когда я сыграл комедию Блеза, сказали, что я блестящий комедийный актер. Именно эта амплитуда колебаний и интересна – сегодня играешь трагедию, а завтра легкий фарс.
Однако сейчас мне очень нравится «Фредерик, или Бульвар преступлений». Эта пьеса идет с успехом. Она написана современным автором, современным языком, но повествует о гениальном французском актере первой половины 19 века Фредерике Леметре. Для французов – это святыня, божество.
А над чем Вы работаете сейчас?
Сейчас мы готовим к постановке «Дамы и гусары» – польскую классическую комедию. Она написана в 1825 году и тоже освещает наполеоновский период, правда, в любовном комедийном свете.
Вас так сильно впечатлила та эпоха?
Это меня настолько захватило, что я даже стал собирать морские батальные картины. У меня их целая коллекция – абордажи, штурмы, взрывы кораблей. Некоторые из них писали мои знакомые художники, а некоторые я покупал уже готовыми.
Есть ли среди них портреты тех исторических личностей, которых Вы играли?
Да, портрет адмирала Нельсона. Написал этот портрет мой друг и коллега – главный художник нашего театра Андрей Александрович Дочевский. Он оформлял этот спектакль, создавал сценографию спектакля «Леди и Адмирал». Так случилось, что в процессе работы он так заинтересовался моим образом, моею работой, что предложил его увековечить. Эта картина висит у меня в гостиной рядом с моей коллекцией холодного оружия. Под портретом Нельсона со шпагой и кортиком в руке лежат мои арабские сабли.
А как Вы начали коллекционировать холодное оружие?
Холодное оружие – это у меня с детства. Это благородство, это мушкетеры, это казаки. Уже тогда я держал в руках бутафорские мечи, шпаги. Теперь это мои обереги. Я ежедневно к ним подхожу.
Есть ли какая-то еще несыгранная Вами роль, которая была бы для Вас вызовом?
Таких вызовов пока нет. Часто срабатывает инертность видения режиссеров. Они идут по проторенной дорожке и не ищут (в хорошем смысле) тяжелых путей. Иногда надо потереть лампу и вызвать джина из бутылки. Иногда нужно рисковать – поставить малоизвестную или «проклятую» пьесу, как, например, булгаковские произведения или «Макбет» Шекспира. Они имеют какие-то определенные проклятия, но для этого надо рисковать. Тогда это будет определенный вызов и для меня, и для него, и даже, видимо, для зрителей.
Есть ли у вас какие-то предрассудки, связанные с «тяжелыми» ролями, где персонажа убивают или проклинают?
Я всегда делаю скидку на то, что проклинают персонажа, а не меня. Если появляются в «Макбете» какие-то ведьмы и говорят, чтобы ты жил на одну зарплату, чтоб ты сдох, я всегда говорю: это не мне, а ему. Я только костюм ношу, гримируюсь под него, а в принципе я к нему не имею отношения. Я приду домой, смою грим и снова стану Лесем.
А есть ли у Вас предрассудки в обычной жизни?
Вот я сижу в 13-й гримерной. 13-е число. Все проходят и плюются. А я говорю: «Люди добрые, это же прекрасно». Чертова дюжина – что может быть лучше для актера? Это вызов, отсутствие страха. Всю жизнь меня хотят переселить в другую гримерную, где мой отец сидел, но я пока не собираюсь туда перебираться. И сын мой здесь сидит.
С приходом в театр сына что-то изменилось для Вас?
Ответственность выросла. За каждое сказанное слово. Я теперь понимаю, что чувствовали мои родители, когда я пришел в театр. Когда я выходил на сцену, на меня смотрели уже в сравнении – хорошо работает, не подвел свою династию. Так же и с Назаром. Сначала у него была склонность оглядываться, смотреть. Слава Богу, у него этот этап прошел, он самодостаточная личность, очень хороший комедийный актер, много снимается, у него своя интересная дорога. Мы, собственно, не похожи в этом плане, что весьма радует.
Что труднее – играть в кино или в театре?
Безусловно, в театр гораздо труднее. Театр неповторим, заново не снимешь и не сотрешь. Если ты сегодня «облажался», это останется в памяти зрителей. Если ты сделал это здорово – они чувствуют твои слезы, твой пот, твой смех. Может появиться или исчезнуть телевидение, лазерные спецэффекты, технические надстройки. Но живой театр вечен.
А как сейчас финансируются театры в Украине?
Еще с советских времен театры финансируются по остаточному принципу. Поэтому часто актеры идут в кино, к сожалению, только для заработка. Отсюда и качество фильмов, которое оставляет желать лучшего. А театр – это школа, умение держать себя в форме. Ты должен выглядеть так именно сейчас, а не через 10 лет. Театр, искусство – это кровь нации. Нужно думать о завтрашнем дне. Образованная, культурная нация – это театр, культура, изобразительное искусство.
Что для Вас деньги?
Деньги – это всего лишь средство существования. С моей точки зрения – это то, что помогает мне содержать семью, поддерживать определенный статус, жизненный уровень. Но я ем, чтобы жить, а не живу, чтобы есть, деньги для меня не играют значительной роли.
На что Вы потратили свой первый гонорар?
Это было так давно и так мало. Первую зарплату, конечно, принес домой. Я тогда очень гордился, что я уже актер, и принес домой все, что заработал, отдав маме в семейную казну. Я был очень рад, что присоединился к семейному бюджету.
Были ли у Вас когда-нибудь необычные гонорары или связанные с ними курьезные случаи?
Курьез в том, что гонораров всегда не хватает. Это у меня уже карма такая. Иногда даже очень приличные деньги расходятся на непредвиденные мероприятия.
Помню забавный случай. Денег не было, а мне нужно было ехать за границу. Тогда я просто сказал, что денег у меня нет. Я занимаю у вас деньги, а рассчитываюсь потом. Я очень рисковал. Но случилось так, что после заключения этого соглашения на меня сразу посыпались приглашения на съемки и концерты.
Может ли актер в Украине, занимаясь любимым делом, быть обеспеченным?
Занимаясь своей любимой профессией в нашей стране, очень редко можно быть хорошо обеспеченным. Если это, конечно, не любимая профессия народного депутата. Или любимая в кавычках профессия, т. е. бросить театр и сниматься безвылазно в каком-то сериале. Правда, это уже нельзя назвать любимой профессией. У нас в стране в большинстве случаев творческая, художественная профессия не может прокормить на 100%, сделать достаточно состоятельным человеком творческую личность. К сожалению.
Не возникали ли у Вас в связи с этим мысли об открытии своей театральной школы или бизнеса, связанного с актерским мастерством?
Меня неоднократно приглашали преподавать в театральные вузы. Но я знаю, что это очень нервная и ответственная работа, если выкладываться сполна – моя мать преподавала, мой отец преподавал. Обычно отказываюсь в силу актерской занятости, хотя сам потом себя и корю. Ведь если быть честным и ответственным, я не смогу на 100% процентов отдавать этому свое время.
На что бы Вы потратили деньги, если бы у вас их было неограниченное количество?
Во-первых, если бы у меня было больше денег, я бы купил себе хороший автомобиль. А в принципе я люблю тратить деньги на отдых, на путешествия. Когда у меня есть возможность, я люблю смотреть мир.
Вы известный актер, вас узнают. Это как-то помогает, когда Вы общаетесь с банками или делаете покупки?
Психологически, конечно, помогает. А с другой стороны, когда мы с сыном идем, он всегда говорит мне: папа, давай отойдем. Ты подождешь, а я буду покупать. Почему? Потому что тебя узнают и будут принципиально поднимать цену, а не сбивать.
Какова Ваша лучшая инвестиция?
Это мои дети, мой внук. Это инвестиции в вечность, это то, что останется после меня. Поэтому я спокоен. Михаил Заднепровский (внук) уже есть, надеюсь, что Назар на этом не остановится (смеется).
Обновлено: 31.05.2013
Автор: Николай Немкович
